(сохранена стилистика оригинала)
Получив недавно драгоценную третью часть сочинения Голландова книги минеральной (что мне весьма было мило, а еще милее, что она теперь в тиснении является, и посему от любителей не может быть сокрыта) я ее публиковал, и поелику сочинение сие по мнению моему ни в чем не уступает прочим его творениям, не щадил я ни времени ни трудов., пока не перевел ее, получивши все книги вместе, на Немецкий язык для вспомоществования своим сотрудникам, о коей пользе они по прилежном чтении сами уже удостоверятся. Я не сомневаюсь также, чтобы мы в скором времени из печати на латинском и немецком языках: большую часть сочинений сего великаго мужа, в которых мы наибольшую имеем нужду; но желательно бы было, чтобы две первыя части его книги минеральной с Нидерландского исправнейшаго издания, а не с Латинскаго языка, от кого нибудь (ибо я времени к тому сам не имею) рачительно и верно на наш язык были переведены; поелику Латинскому переводу не во всем верить можно, да и переводчик сей книгу о вине не так, как бы надлежало, перевел; да хотя бы Латинское издание и было справедливо, однакож между нами много и таких, которые сего языка не разумеют. Те, кои вопреки представляют, что в сочинениях Голландовых нет важности, показывают свое непросвещение, и по мнению моему уничтожив все прочия химическия книги, выключая Василия Валентина и Парацельза, из одного Голланда весьма многому научиться можно. Работавший несколько лет по неправым путям, по прочтиении книги Голланда, найдет учиненныя свои погрешности живо изображенныя, даже и впредь могущия случиться заблуждения, которых он теперь по наставлению Голланда избежит: и хотя прежнее чтение напечатанных его книг не столько принесло плода, сколько надеялись, от недоразумения его печей и орудий, на кои сочинитель во всяком случае ссылается, но сии теперь в третей части минеральной книги достаточно мною описаны и изображены так, что я имею надежду, что теперь чрез мое тщание и прилежность можно от Голланда большую получить пользу. Известно мне в сочинении сем еще одно препятствие многих может быть от чтения удерживающее: оно состоит в том, что сочинитель имел в себе порок столь часто повторять все тоже, что многим не токмо досадно, но даже несносно покажется; даже я сам признаться должен, что в переводе держася подлинника, сие меня весьма много беспокоило. Но читатель должен знать, что люди бывают различных свойств и что некоторым нельзя довольно часто все тоже напоминать так, что для них то мало, что для любителей краткости много сказано; сверх тогож не прилично было бы в сочинениях славных мужей нечто переменять, а кольми паче выпускать. Похвала по справедливости сочинениям нашего автора мною приписываемая и присоветывание оныя читать совсем не показывают того, чтобы я старался каждаго грубаго человека уговорить неомовенными руками плескаться в высокой науке, работая без всякаго размышления. Нет! Мнение мое совсем противно; я еще предсказываю тем, кои его во многих местах по словам будут разуметь, не изследывая смысла сказанного, что будут тщетен иметь труд; ибо сей самой Голланд смыслящих наставит, а неразумеющих еще более совратит. Сожалетельно, что не все его творения, как он их по порядку писал, в одну книгу собраны, так как Арнольд Девилланова и многие другие; ибо уповательно, что он не токмо писал об одной химии, но даже много и о медицине, будучи весьма искусным медиком: но Бог знает! Куда девались все его сочинения, и даже до сего часа никто не может подать ни малейшего известия о месте ни времени его рождения и жительства, даже из тиснения находящихся сочинений нельзя различить, что писал Голланд отец и Голланд сын; но что они оба писали, сие из многих мест явствует, и что Голланд отец, так как и его прадеды в химическом искусстве весьма много успели, поелику в книге о сатурне упоминается, что Голланда прадед изобрел свинцовое философическое масло, что древним не было известно. По изчислению выходит, что сей его прадед жил во времена раймунда Луллия, писавшего по крайней мере за сто лет прежде Голланда сына, ибо сей Луллий в одном своем писме к королю Руперту, упоминает также о таковом философическом свинцовом масле, называя новым открытием и наиважнейшей тайной, казавшеюся древнм почти невероятную, поелику маслом сим философический камень после первой фиксации в 30 дней совершенно отделать можно. Отсюда явствует, что Голланд не без причины учинился столь великим мастером наследивши так сказать один из всей своей фамилии все тайны. Все приводящия в свидетельство его сочинения списывают один от другого Иоанн Исаак Голланд, что по мнению моему однако несправедливо, а надлежало бы Иоан Исааков сын Голланд; ибо Голландцы дают своим детям токмо одно имя, а отечество к тому произходит от отцовскаго имени с приложением к тому слова сен сын, так что чаятельно по Нидердандски младший Голландова сын Иоанн Исааксен, то есть Иоан Исаака сын назывался, о чем здесь упомянуть было не прилично. Нашему автору приписываются еще некотрыя другия сочинения, так например De Oleo Stibii, что без сомнения есть то самое сочинение, которое под именем Баконовым в триумфальной колеснице Василия вместе находится, хотя по самому слогу можно приметить, что оно из рук Голландовых, также открытие наиважнейшей ручной работы филозофического камня, о серах и проч: коих я еще не видал, но получивши не премину любителям сообщить. Я прошу напротив того тех, кои достанут или уже имеют у себя чьи нибудь сочинения, чтобы они мне возмерили тоюже самою мерой, юже я им мерял, и издали их в печать, дабы мы любители могли оныя читать, поелику как кажется писаны они с тем намерением. Если происходящее от них добро должно распространиться, то должны таковыя книги быть в руках людей, ибо лежа взаперти никого из людей не увидят, и при всем том учинивши всевозможное мало приносят пользы, будучи принуждены преодолеть много трудностей. Во первых нескоро сыщется такой человек, который бы имел от Бога дар основательно писать, и по совершении книги трудно избежать ей завистников, кои бы ее на веки из одной зависти не сокрыли; избежавши же сея опасности часто случается, что попадается в руки непонимающих; а естьли сыщутся и такие, кои во всем по словам успеют, то препятствие состоит еще в том, может ли таковым людям ради недостоинства их книга сия помочь и возможно ли нам слабым людям в содействии добра не сипытать превратностей, когда уже Всемогущаго Иисуса исправление малым было в пользу. Таким образом не надлежит и скрывать хороших книг, ибо оне немного добра чинить могут, умалчивая о том, что их наперед совершенно разуметь должно; на против того безполезных книг великое множество и ежегодно оных еще как вредныя насекомые ( под сокрытыми имянами но со старыми баснями, так пишет Гиппократ, Гален, Лютер, Аугустин и проч, что прежде начатия чтения оной надлежит повторить тысяча дурачеств и оныя для важности имени ученых мужей почитать) высиживаются, когда большая часть таковых сочинителей сами в наставлениях имеют нужду и прежде учения других сами должны бы были, что они однако же делают совсем напротив. Не имея дарований за деньги заставляют себе давать о учености свидетельства, подобно как бы простую воду по данному лживому письму выдавать за драгоценное вино. Хотя весьма странно о сем слышать, однакож в сем свете не редко случается, что молодые люди за деньги получают степень знания, не успевши выходить двух лет в школу, даже которых соседы незадолго перед тем видали в ребяческие игры играющих; откуда же получают они разум писать столь большие книги, к чему по справедливости требуется отменный от Бога дар и долголетный опыт? Не смотря на то, таковыя безсмысленные книги раскупаются. Дай Бог, что бы сии исчезали, а напротив того сих славных мужей, коих чрез 50 или 100 лет едва один сыщется, сочинения более умножались! Сколько уже лет прошло, что Парацельз жил, а мы еще и доныне не имеем его гербариум (собрание трав) так же не достает нам большая часть сочинений несравненного Карихтера. Все скрывающие таковые творения, кто бы таковы не были, суть без изъятия явные воры. Но довольно о сем. Сим препоручаю себя в Божие покровительство. Писано в феврале месяце 1667 года.
